В любви считал первейшим средством яды
Пролистала дневник. В ноябре ему будет 18. Совсем взрослый.
Казалось бы, за такой срок может измениться столько всего.
Но недавно мы поняли, что мир может порушиться за один день.
За один час.
За один взрыв.
Я прожила полтора года в Польше, в течение которых не вела заметок.
Адаптация не далась так просто, как хотелось бы. А потом кончились слова.
Сейчас я вернулась в Питер для того, чтобы уехать в Испанию.
Насовсем.
Я уже совсем взрослая девочка, мне 30.
Я запрашиваю виды на жительство, умею покупать и продавать квартиры, могу подписывать договора и заключать сделки.
Умею бесконечно много разных вещей.
И я опять открываю дверь в другую жизнь.
Все, лишь бы жить у моря.
Чтобы оно не волновалось.
Казалось бы, за такой срок может измениться столько всего.
Но недавно мы поняли, что мир может порушиться за один день.
За один час.
За один взрыв.
Я прожила полтора года в Польше, в течение которых не вела заметок.
Адаптация не далась так просто, как хотелось бы. А потом кончились слова.
Сейчас я вернулась в Питер для того, чтобы уехать в Испанию.
Насовсем.
Я уже совсем взрослая девочка, мне 30.
Я запрашиваю виды на жительство, умею покупать и продавать квартиры, могу подписывать договора и заключать сделки.
Умею бесконечно много разных вещей.
И я опять открываю дверь в другую жизнь.
Все, лишь бы жить у моря.
Чтобы оно не волновалось.
