В любви считал первейшим средством яды
И можно исписать непомерное количество листов бумаги какими-нибудь, может быть, синими-черными-красными- а вы обшем-то и не важно, какими буквами.
Можно, только я, похоже, совсем отвыкла от этого дела. Забылась деточка. Совсем.
Я пытаюсь найти нить сознания, по кторой можно идти, не пытайсь держаться за стены- все подряд.
Зачем?
На уровне просьб, разговоров, каких-то смешных книжек, причем смшеных лишь потому, что ты не захочешь их никогда открыть.
Как же хочется подумать о том, что бросить бы все это к ногам твоим. А к чьим-твоим, так и не понять.
Я хочу мечтать. Не так, напряженно-думательно, как это происходит сейчас. Привиать мечты самой себе даже немного противно. и из зеркало смоторят слегка призрительно.
Как можно писать о том, чего нет и никогда не было?
Мечта- быть чьей-то мечтой
Черная ленточка на запьястья будет уверять тебя в том, что фиолетового-зеленого синяка на руке- нет.
Может быть, страницы несуществующих тетрадей помогут не думать о том, что я пропускаю Майское Древо. Мне уже стыдно. За себя. Пропустить ОБА!
Говорят, старый друг лучше новых двух, но я не уверена.
Потому что так получилось, а я не хочу менять
Я категорически не приемлю перемен в ближайшие месяцы.
Надо сбежать из дома. Нет, не квартиры в уютно-зеленом Сиреневом бульваре. из дома в голове. я ловлю себя на мысли, что лючше и не думать.
И что, с глаз долой, а сердцу все больнее.
И то, что можно переворачивать людей на руки, а они и не заметят.
И что можно рисовать сердечки..
И что фейрверк в честь Дня Города, моего любимого города, переиначивает какие-то струнки и тут тебе не поможкт чей-то идеальный слух.
Просто ничего не надо говорить.
Всего лишь много людей, много мыслей, совсем мало любви и нет меня. Совсем.
Можно, только я, похоже, совсем отвыкла от этого дела. Забылась деточка. Совсем.
Я пытаюсь найти нить сознания, по кторой можно идти, не пытайсь держаться за стены- все подряд.
Зачем?
На уровне просьб, разговоров, каких-то смешных книжек, причем смшеных лишь потому, что ты не захочешь их никогда открыть.
Как же хочется подумать о том, что бросить бы все это к ногам твоим. А к чьим-твоим, так и не понять.
Я хочу мечтать. Не так, напряженно-думательно, как это происходит сейчас. Привиать мечты самой себе даже немного противно. и из зеркало смоторят слегка призрительно.
Как можно писать о том, чего нет и никогда не было?
Черная ленточка на запьястья будет уверять тебя в том, что фиолетового-зеленого синяка на руке- нет.
Может быть, страницы несуществующих тетрадей помогут не думать о том, что я пропускаю Майское Древо. Мне уже стыдно. За себя. Пропустить ОБА!
Говорят, старый друг лучше новых двух, но я не уверена.
Потому что так получилось, а я не хочу менять
Я категорически не приемлю перемен в ближайшие месяцы.
Надо сбежать из дома. Нет, не квартиры в уютно-зеленом Сиреневом бульваре. из дома в голове. я ловлю себя на мысли, что лючше и не думать.
И что, с глаз долой, а сердцу все больнее.
И то, что можно переворачивать людей на руки, а они и не заметят.
И что можно рисовать сердечки..
И что фейрверк в честь Дня Города, моего любимого города, переиначивает какие-то струнки и тут тебе не поможкт чей-то идеальный слух.
Просто ничего не надо говорить.
Всего лишь много людей, много мыслей, совсем мало любви и нет меня. Совсем.